Цыганское пение в России.
Цыгане-отдаленные потомки древнего племени кузнецов и музыкантов, танцоров и прорицателей, некогда вышедшего из Индии, — появились в пределах России в XV-XVI вв. Как и всюду, куда заносила их беспокойная кочевая судьба, они занимались кузнечным и лудильным ремеслом, торговали лошадьми, водили медведей, ворожили, пели и плясали на ярмарках и гуляниях. Оставаясь «закрытым», во многом загадочным сообществом, сохраняя свой язык, свои традиции и обычаи, они тем не менее легко адаптировались к окружающей их культуре и везде, где им приходилось жить, оставили в ней яркий, неизгладимый след. Не составила исключения и Россия, бытовая музыкальная культура которой немыслима без задушевного «цыганского» романса, без огненной цыганской пляски, без цыганских ансамблей и хоров. Профессиональная цыганская исполнительская традиция в России ведет свое начало от хора кочевых цыган-«лэутарей», в 1774 выписанных графом А. Орловым-Чесменским из Валахии и поселенных в подмосковном поселке (ныне Пушкино). Этот хор возглавил Иван Трофимович Соколов (1740-е- 1807), патриарх семьи цыган-артистов, известных в России с конца XVIII в. по начало XX в. Необычайная эмоциональность и раскованность интерпретации, ломающие общепринятые нормы домашнего и концертного музицирования, в сочетании с зажигательной пляской, экзотической внешностью, красочными костюмами (автором которых был, согласно преданию, все тот же Орлов), элементами театрализации- все это производило незабываемое по своей силе впечатление, и вскоре хор цыган становится непременным участником балов и маскарадов графа Орлова, увеселений во дворцах московской знати, гуляний в Новинском, Сокольниках, Марьиной Роще. Репертуар первого цыганского хора, наряду с таборными песнями и плясками, исполнительскими транскрипциями русских и украинских народных песен, включал в себя «российские песни» Ф. Дубянского, романсы Д. Кашина, И. Рупина, Г. Жучковского, А. Плещеева, А. Жилина и др., «несравненной» исполнительницей которых называли знаменитую Стешу — солистку хора Степаниду Сидоров-ну Солдатову (1787-1822). С 1806 Стеша выступала и с собственной концертной группой (гитарист, скрипач, три.хористки), в которой позже вместе с ней пела и ее дочь Ольга Андреевна.
После смерти Ивана Соколова в 1807 хор возглавил его племянник, танцор и гитарист Илья Осипович Соколов (1777-1848). Незадолго до войны 1812 цыгане графа Орлова получили вольную, хор осел в Москве, «в Грузинах», и стал профессиональной концертной труппой. Под руководством Ильи Соколовский хор достиг вершин славы и популярности, а выражения «соколовский хор», «Соколовская гитара» вошли в песни и стали нарицательными для обозначения высочайшего мастерства романсного исполнительства. Успеху хора немало способствовало и так называемое цыганерство — увлечение цыганским пением как концентрированным воплощением романтизированного образа «цыганской вольницы», которое охватило различные слои общества и к 30-м гг. стало заметным фактором культурной жизни. В первой половине XIX в. соколовский хор был, что называется, нарасхват: он выступал на народных гуляниях, в домах дворянской знати и именитого купечества, в аристократических клубах, в литературных, артистических и художественных «гнездах» Москвы — у Аксаковых, Елагиных, Киреевских, Ростопчиной, Баратынского, Нащокина, в театре Медокса, в Манеже и вокзале Петровского парка, в Петербурге в только что открывшемся Павловском вокзале, в Пассаже и зале Энгельгардта — повсюду, куда их приглашали. Цыгане Ильи Соколова сделались московской достопримечательностью — по воспоминаниям современников, послушать их специально приезжали в Москву со всех концов России. К ним «в Грузины» часто возили иностранцев-путешественников и знаменитых гастролеров-музыкантов (в том числе Анджели-ку Каталани, Ференца Листа, Полину Виардо). Их пение восхищало А. Пушкина и М. Глинку, А. Верстовского и А. Герцена, И. Тургенева, А. Островского, Ап. Григорьева, А. Фета, молодого Л. Толстого — многих и многих деятелей русской культуры, для которых общение с ними являлось мощным творческим стимулом. В период расцвета, к 30-м гг., хор Ильи Соколова состоял из 12 человек (6 мужчин и б женщин). Его украшением и примадонной была любимица Пушкина Таня- Т. Демьянова (1808-1877), сменившая к этому времени «несравненную» Стешу. ’Здесь же пели сестра И. Соколова, Маша и дочь Лиза, играл и пел брат Петр. Другую половину ансамбля составляла певческая семья Васильевых — певец, гитарист, автор «цыганских» песен и романсов (в том числе знаменитой «Цыганской венгерки» на ел. Ап. Григорьева) И. Васильев (1810-1870-е), возглавивший хор после смерти Ильи, его жена Аграфена (Груша) и сестра Любовь (Любаша). В репертуаре с течением времени все большее место занимает бытовой романс. Среди наиболее популярных и любимых — романсы А. Алябьева («Соловей», «Старый муж», «Ворон», «И моя звездочка», «Сарафанчик», «Нищая», «Пламенные очи душу зажигают», «Ясны очи, черны очи»), А. Варламова («Горные вершины», «На заре ты ее не буди», «Отойди», «Ты не пой, душа девица», «Разлюби меня», «Кубок янтарный», «Звездочка»), А. Гурилева («Матушка-голубушка», «Лови, лови часы любви»), П. Була-хова («Тройка», «Вот на пути село большое», «Жалобы девы», «Ты не поверишь, как ты мила»), А. Верстовского («Черная шаль») на тексты Г. Державина, Ю. Нелединского-Мелецкого, И. Дмитриева, А. Мерзлякова, И. Козлова, В. Жуковского, А. Дельвига, А. Пушкина, А. Кольцова и др.
Помимо Соколовых и Васильевых, в Москве были известны певческие семьи Массальских, Федоровых, Паниных, в Петербурге — хоры Шишкиных, Поляковых, Сорокиных, Ильинских, Абауровых. К середине века цыганские труппы имелись едва ли не во всех крупных городах России. Существенно изменились, однако, условия их деятельности. В 1854 была введена монополия казенных театров на организацию концертов и иного рода эстрадных выступлений, которая, по существу, ограничила сферу деятельности цыганских хоров ресторанами, трактирами и другими питейными заведениями и поставила их в условия неравной конкуренции с хлынувшими в Россию главным образом французскими гастролерами — исполнительницами оперетты, шансонеток с канканом и пр. Деятельность хорОв была поставлена на регулярную коммерческую основу. Изменилась публика, да и само отношение к цыганскому пению. Романтика былого «благородного» цыганерства сменяется трезвым взглядом на цыган как на острую и пикантную приправу к безудержному загулу. Все это не могло не сказаться на репертуаре, содержании, самой манере пения цыганских хоров и их солистов^ Проникновенность, эмоциональное богатство, импровизационность прежних певцов все чаще подменяется шаблонным мелодраматическим надрывом, откровенной чувственностью. Чертами этими отмечен уже последний период деятельности хора И. Васильева. В еще большей мере проявились они в пении известных с 70-х — 80-х Гг. хоров Григория и Федора Соколовых, П. Денисьева, И. Миронова, Р. Калабина, А. Паниной, Н. и М. Шишкиных, не говоря уже о сотнях безымянных ресторанных, трактирных, шантанных, ярмарочных хоров, наводнивших обе столицы и провинцию. Растиражированная ими огрубленная и упрощенная, «сниженная» до примитив^ цыганская манера эстрадного исполнения широко проникает в музыкальный быт, ассимилируется им, порождая на всех уровнях многочисленные, зачастую лишь отдаленно напоминающие прототип, имитации как творческого, так и исполнительского плана- зачатки того, что вскоре под именем «цыганщины» станет не только предметом повального увлечения, но и синонимом пошлости и дурного вкуса. В 1882 монополия казенных театров была отменена. Это вызвало бурный рост эстрадно-концертного предпринимательства и открыло как цыганам, так и их многочисленным имитаторам доступ практически на все эстрадные и театральные площадки. Однако концертная деятельность не получила развития в среде цыганских музыкантов. Они продолжают работать в ресторанах, трактирах, на ярмарках, лишь изредка появляясь на сценах Благородного собрания, Купеческого или Английского клубов. Центрами цыганского пения становятся в Москве рестораны «Яръ» и «Стрельна», расположенные в Петровском парке, в районе которого во второй половине XIX в. и селились, в основном, «хоровые» цыгане. В конце XIX — начале XX в. в «Яре» работали цыганские хоры Ф. Соколова, Н. Хлебникова, здесь пели знаменитые цыганские певицы — Олимпиада Николаевна Федорова (Пиша), а позднее- Варвара Васильевна Панина (Васильева), собравшая собственный хор. В «Стрельне» выступал хор А. Паниной. В самом конце XIX в. его сменил хор И. Лебедева. Аналогичную роль играли в Петербурге рестораны «Аквариум» и «Вилла Родэ». Первые послереволюционные годы были трудным временем для многих цыганских хоров и ансамблей, лишившихся работы.
Стараниями Н. Н. Кручинина (Хлебникова) — гитариста, этнографа, собирателя цыганского фольклора, и известного моек, хороведа Д. Иванова, устроивших просмотр цыганских хоров, в 1918 было получено разрешение властей на обслуживание частей Красной армии, отправляющихся на фронт, и рабочих клубов. Постепенно в эту работу втягиваются хоры Е. Полякова, И. Лебедева, другие цыганские музыканты. В эти же годы возникает и получает развитие этнографическое направление цыганского таборного пения. Наиболее значительных успехов добивается на этом пути Кручинин, еще в 1917 организовавший фольклорный цыганский ансамбль, который в 1920 был преобразован в «Студию старинного цыганского искусства», а в 1925 стал «Этнографическим ансамблем старинной цыганской песни» (просуществовал до 1929). Новый взлет популярности цыганские хоры обретают в годы нэпа. Они выступают в ресторанах и кабаре, частных пивных (в одной только Москве насчитывалось свыше 20 таких хоров) и многочисленных театрах миниатюр, на садовых эстрадах и в мюзик-холлах. Лучшим хором Москвы в годы нэпа считался хор Полякова, который состоял из представителей семей Поляковых, Лебедевых, Шишкиных, Барадаш-киных, Степановых, Золотаревых. С годами хор Полякова все больше внимания стал уделять’концертной деятельности, с успехом гастролируя по всей стране. К концу 20-х гг. в его составе работали лучшие исполнительницы цыганских песен и романсов — 3. Давыдова, О. Степанова, Д. Мерхоленко, С. Лебедева, М. Черкасова, Н. Красавина, известные танцовщицы М. Артамонова и Ляля Черная (снялась в главной роли в к/ф «Последний табор», 1937, где исполнила несколько песен); гитаристы Н. Лебедев, Н. Соколов, В. Поляков, И. Ром-Лебедев. Апофеозом цыганского исполнительства становятся в 20-е гг. грандиозные тематические концерты, посвященные цыганскому искусству, которые проводились 1-2 раза в год в Колонном зале, Большом и Экспериментальном театрах. Помимо «сводного хора всех моек, цыган», руководимого Е. Поляковым, и популярных солистов, «цыганские» романсы пели в таких концертах Н. Обухова, Л. Собинов, А. Пирогов, С. Юдин, Д. 1Ьловин и др., лучшие артисты московских театров исполняли сцены из спектаклей, так или иначе связанные с образами цыган и цыганским пением. С цыганскими романсами начинают выступать и быстро завоевывают популярность Т. Церетели, И. Юрьева, М. Истомина, А. Орлова; в 30-е гг. — В. Козин, К. Джапаридзе (см. романс).
Начавшаяся в конце 20-х гг. ожесточенная борьба с «цыганщиной» нанесла чувствительный удар по всему «цыганском) жанру». Вплоть до конца 50-х гг. цыганское пение, ставшее синонимом «кабацкой меланхолии», «купеческого разгула», «мещанства», «нэпманщины» и прочих «чуждых пролетариат)’» пережитков прошлого, фактически находилось под запретом. И хотя чем дальше от столиц, тем менее жестким был цензурный и-административный гнет, большинство цыганских хоров, лишенные привычных площадок, распалось. Некоторые влачили жалкое существование в третьеразрядных ресторанах, на сценах кинотеатров и провинциальных клубов. И лишь очень немногим удавалось какое-то время сохраняться «на плаву». В 30-е гг. основная часть талантливых цыганских музыкантов концентрируется вокруг открывшегося в Москве в 1931 театра «Ромэн». Многолетняя сценическая и концертная деятельность коллектива этого театра, в котором в разное время работали такие выдающиеся артисты и музыканты, как И. Ром-Лебедев, М. Скворцова (Хлебникова), Н. Михайлова, Д. Мерхоленко, С. Тимофеева, Н. Киселева (Ляля Черная), Б. (Рада) и Н. Волгианиновы, М. Шишков, В. Баглаенко, Н. Эрдепко, И. Морозова, Р. Джелака-ева, семьи Жемчужных, Деметров и др., позволила сохранить и донести до нашего времени не только традиции таборного пения, но и традиции цыганской интерпретации русского бытового романса и народной песни. Ярко, свежо, обновлений проявились они уже в 60-х гг. в пении Н. Сшченко, в звучании эстрадного трио «Ромэн» (ныне дуэт Т. Комовой и Г. Квика), солистка которого В. Пономарева и сегодня является одним из наиболее тонких и талантливых интерпретаторов цыганской манеры пения.
Свою лепту в сохранение дореволюционных традиций цыганского пения внесли музыканты, оказавшиеся после 1917 г. в эмиграции. Здесь, главным образом в ресторанах и на эстрадах Парижа, с успехом выступали Настя Полякова, Валя Димитриевич и ее брат, замечательный танцор, а с 60-х гг. и певец Алексей, Л. Гулеско и др. В 80-е гг. с открытием границ вновь пробудилась среди цыганских музыкантов сдерживаемая до времени «охота к перемене мест». В поисках «лучшей доли» и новых музыкальных впечатлений многие из них разъехались по разным странам мира. В результате смешения самых разнообразных традиций, обогащенного достижениями современного музыкального искусства, мощный импульс развития получила не только цыганская манера пения, но прежде всего не менее присущая цыганам особая экспрессивная манера инструментального исполнительства. Одним из ярких ансамблей «новоцыганской» музыки стало возникшее в 80-х гг. в Дублине (Ирландия) трио «Лойко» (С. Эрден-ко, О. Пономарев, В. Кулицкий), которое с огромным успехом гастролировало по всему миру, «осев» к концу 90-х гг. (но в другом составе под рук. Н. С. Эрденко) в России. На отечественных сценах с успехом выступают молодые исполнители, продолжающие традиции знаменитых в свое время семейных кланов «хоровых цыган», — Любовь Деметр, Ляля Жемчужная, Т. Шишкова, ансамбли «Штар», «Цыганский барон» и многие другие. Эти же традиции со- ставляют основу воспитания подрастающего поколения в детском цыганском культурно-образовательном центре «Гилори» («Песенка»), руководимом па,триархом цыганской музыки В. П. Деметром, который также является издателем журнала «Шунэн, ромалэ» («Слушайте, цыгане»). Цыганское пение, вновь востребованное временем, завоевывает все более широкую аудиторию.
Лит.: Штейнпресс Б. К истории «цыганского пения» в России. М., 1934; Кузнецов Е. Из прошлого русской эстрады. М., 1958; Чередниченко Т. Цыганская музыка // Муз. энциклопедия. М., 1982. Т. 6; Ее же. Цыганский романс // Там же; Щербакова Т. Цыганское музыкальное исполнительство и творчество в России. М., 1984; Ром-Лебедев И. От цыганского хора- к театру «Ромэн». М., 1990.